Строго говоря, залоговые активы достались банкам не от хорошей жизни. Никаких грандиозных планов реквизировать их у банкиров не было, а все разговоры о «банковском рейдерстве» так и остались разговорами. А если даже несколько подобных «сделок» имели место быть, то ни в какую тенденцию они не укладываются и могут рассматриваться как исключения, лишь подтверждающие общее правило.
По сути, банкиры бы и рады вообще не связываться с непрофильными активами, но бесконечно реструктуризировать кредиты, понимая, что заемщик в перспективе может не отдать ничего, - тоже сомнительное удовольствие. К тому же, по последним весточкам с полей, зачастую заемщики, используя прорехи в законодательстве, умудряются доказать в суде, что залоговый договор был оформлен с нарушениями, а следовательно, банк не имеет права предъявлять претензии на залоговое имущество. То есть попросту оставить кредитора с носом. В других же случаях сами кредитные реципиенты, пекущиеся о своем добром имени и сохранении незапятнанной кредитной истории, предпочитают добровольно расстаться с залогом, а не отдавать банку дефицитную наличность. Поэтому, когда стало ясно, что избежать изъятий не удастся, банки пошли на вынужденный шаг и перевели на свой баланс часть залогового имущества.
Еще большая часть всего этого сомнительного богатства пока остается на балансах самих заемщиков, а банки всеми силами пытаются не допустить новых дефолтов, чтобы не пополнить свои портфели очередными совершенно не нужными им активами. Логика такова: лучше уж подождать пока заемщик выпутается из неприятностей и вернет деньги с процентами, чем реквизировать непонятные залоги и заниматься их управлением или продажей. Бывают, конечно, и исключения, но, как правило, с радостью банки готовы изымать либо ту недвижимость, которую они смогут использовать по прямому назначению и при этом сэкономить, либо наиболее знаковые, именитые проекты. Да не просто из честолюбия и желания прослыть на всю страну собственниками самого высокого офисного здания Европы, к примеру, а из тонкого расчета: «звездным» активам не страшен никакой кризис, и рано или поздно такой проект можно будет продать с хорошим наваром.
Остальные же активы, владельцами которых волей случая стали банки, чаще всего приносят больше проблем и головной боли, чем денег. При этом избавляться от этих активов сегодня – значит, понести немалые финансовые потери, которые банкам совершенно не нужны. Если в начале кризиса банки рассчитывали заработать на реквизированных активах и за счет их продажи вернуть не только «тело» кредита, но и набежавшие проценты, то теперь банкиры согласны продавать эти активы по цене, позволяющей выйти в ноль. Но – не ниже. Увы, цена спроса, по которой такие активы готовы скупать инвесторы, оказывается слишком низкой и не позволяет во многих случаях банкирам вернуть свои деньги. Проблема в том, что стоимость многих активов на рынке недвижимости упала на 50-70%, в то время как банки принимали здания и перспективные проекты в залог всего лишь с 30%-ным дисконтом.
А раз так, то банкирам волей-неволей приходится становиться владельцами «заводов, газет, пароходов». Чаще, правда, в роли «газет и пароходов» выступают объекты недвижимости в разной степени готовности и обладающие разным уровнем ликвидности. Есть, конечно, среди всей этой массы объекты, которые можно быстро продать даже сегодня за неплохие деньги, но их явно меньшинство. Большая часть объектов, доставшихся банкам, нуждаются в дополнительном финансировании для приведения их в товарный вид. Продать же их в нынешнем плачевном состоянии попросту невыгодно. Поэтому-то банкирам и приходится взваливать на себя непрофильную миссию и заниматься управлением девелоперскими проектами и готовыми зданиями. Иными словами, выступать как раз в роли той балерины.
Судя по моим попыткам пообщаться с банкирами, тема эта для них крайне неприятна. По крайней мере, запросы на комментарии по ней в большинстве банков либо просто игнорируют, либо заявляют, что «руководство пока не заинтересовано давать комментарии по этой теме». А если банкиры и дают комментарии по данной тематике, то в основном стараются отделаться общими словами. Либо они и правда сами не понимают, что делать с доставшимися им активами, поэтому и хранят молчание, либо не спешат распространяться о своих грандиозных планах.
Наиболее вероятным кажется именно первый вариант, потому что до начала финансового кризиса банкиры вряд ли даже задумывались о том, что делать с таким количеством залогового имущества, попросту не веря, что им придется столкнуться с этой проблемой. Впрочем, какой вариант банкиры бы ни выбрали сейчас, в среднесрочной перспективе все должно будет свестись к массовой распродаже залогового имущества по любой более-менее приемлемой цене, поскольку держать эти активы на своем балансе попросту невозможно. Новые вертикально-интегрированные холдинги на базе банков, управляющие самыми разношерстными активами стране не нужны. Другое дело, что и спешить с продажей залогов не стоит, а следует дождаться наиболее подходящего времени. А для того чтобы продать их с выгодой в будущем, нужно прямо сейчас вкладывать деньги в те проекты, которые можно завершить и выставить на продажу. Чем раньше, тем лучше.
Таким образом, рано или поздно банкам придется избавиться от залоговой недвижимости, чтобы там ни советовали мудрые аналитики. И скорее рано, чем поздно. Первым это понял и публично признал глава Сбербанка Герман Греф, который недавно пообещал, что уже к концу 2011 его банк продаст все проблемные активы и «выйдет в cash». Похоже, бывшего главу МЭРТа в очередной раз не подвела экономическая интуиция, позволившая ему понять то, над чем пока усиленно размышляют иные банкиры. За ним, впрочем, уже готовы потянуться и другие банкиры. Смена же ролей допустима лишь на очень короткое время и только при отсутствии альтернативных вариантов. А значит, во фразе «Продать нельзя управлять» запятую следует поставить именно после первого слова.
