– Павел Борисович, ваша предвыборная программа базируется на усилении роли региональных объединений в руководящих органах Российской Гильдии риэлторов. В чем суть предлагаемой реформы системы управления РГР?
– Из чего сегодня состоит управление РГР – это президент, национальный совет, правление, комитеты и исполнительная дирекция. В принципе – это типичная система управления любого некоммерческого партнерства. Но давайте разберемся, как формируется национальный совет РГР. В состав организации входит около 60 территориальных союзов, каждый из которых, естественно, должен иметь свое представительство в национальном совете. Однако его треть сегодня составляют представители компаний, входящих в гильдию на основе прямого членства и не являющихся членами региональных ассоциаций. Это нонсенс, такую практику необходимо прекращать. Должно быть представительство – исключительно от регионов.
Структура и функционал правления на сегодня также не очевидны для многих наших коллег. Правление, на мой взгляд, это совещательный орган при президенте. Оно должно готовить вопросы для заседаний нацсовета, затем представители регионов обсуждают эти предложения и выносят решения. Сегодня всеми вопросами гильдии, по сути, старается заниматься правление, подавляющее большинство в котором составляют наши московские коллеги. Это недопустимо.
Безусловно, и Москва, и Московская область – такие же регионы, как и все остальные. Я за то, чтобы все регионы были равны. Чтобы представительские квоты регионов во всех органах управления РГР соответствовали тому членскому составу, который существует на сегодняшний день.
Я против того, чтобы в правлении из года в год были одни и те же знакомые лица. Подчеркиваю – уважаемые лица. Но одни и те же – в комитетах, в нацсовете, в правлении. Давайте сделаем институт Почетных членов действенным органом управления и будем всегда их выслушивать. Но у нас есть и другие руководители в регионах, в том числе и в Москве, которым надо дать дорогу.
– Вы предлагаете в структуре управления усилить роль президента. Поясните свою позицию.
– Если мы выбираем президента, то он должен управлять гильдией. С нашими оппонентами у нас сейчас идет спор: что есть демократический путь управления РГР? На мой взгляд, демократический путь – не тот, когда президент всего лишь один из членов правления. Президент, который избран высшим органом, съездом РГР, – это не только представительская фигура. Президент управляет. В противном случае – непонятно, зачем нам президент. Наши оппоненты говорят, что он должен заседать в правлении, невидимый и неслышный, и представительствовать, когда ему скажут. Это совершенно недопустимо. Мне говорят, президент – это фигура на два года, а исполнительный директор должен работать 15–20 лет. Так принято в Америке, и таков цивилизованный путь. Создается ощущение, что Россия – это страна переводных картинок, что мы должны постоянно с оглядкой работать под копирку. Это ошибка. У нас страна сильных региональных лидеров, думающих деловых людей. А нас заставляют путаться, кто работодатель, а кто наемный менеджер. Что по меньшей мере странно.
Я убежден, что членов правления и руководителей комитетов мы также должны выбирать на демократической альтернативной основе. Каждый должен отчитаться за проделанную работу. Именно так я понимаю демократию. Кулуарный путь решения управленческих и кадровых вопросов настраивает остальных членов гильдии негативно.
– Таким образом, вы выступаете за концентрацию в руках президента РГР всей полноты власти?
– Я никогда не говорил, что президент должен оказывать довлеющее влияние на руководителей региональных объединений. Я даже не представляю, как это возможно в принципе. Наоборот: региональные организации делегируют президенту полномочия, а президент – в соответствии с наказом – управляет. Предлагаю рассматривать членов Национального совета как делегатов от регионов, а члены правления должны избираться из состава национального совета по территориальному признаку и на основании квот. Руководители комитетов не должны быть членами правления. Национальный совет нужно рассматривать как законодательный орган. Правление – как совещательный орган при Президенте, а комитеты – как исполнительный орган. Исполнительная дирекция должна сочетать в себе функции аппарата органов управления и не более того.
– Впервые предвыборная кампания в РГР имеет широкий общественный резонанс почти как в большой политике: полномасштабная агитация за кандидатов, включая черный пиар…
– Альтернативные выборы – это проверка зрелости общественной организации. Это не только мое мнение. В своих поездках по разным регионам мне неоднократно приходилось слышать такие же суждения. Что касается черного пиара, то ни я, ни мои коллеги никогда не позволяли себе некорректных высказываний в адрес второго кандидата – Григория Полторака. Однако из противоположного лагеря постоянно проскакивают резкие высказывания в мой адрес, на ровном месте стараются раздуть скандал, делают какие-то заявления, выискивают какие-то, по сути, устаревшие положения, чтобы только не допустить меня на выборы. Словом, стараются отвлечь внимание членов гильдии от насущных проблем, свести все к персоналиям, к межличностным, клановым противоречиям. Одним словом, пиаровское трюкачество.
Для примера хотелось бы прокомментировать первые строки из письма Гильдии риэлторов Московской области (ГРМО), в котором говорится, что я вижу ситуацию, мягко говоря, в недемократичном ключе. В письме ГРМО присутствуют литературные реминисценции – меня сравнивают с Медведем из сказки про теремок. Отвечу в том же духе. Надо полагать, это упрек, что я еще не вступил в партию «Единая Россия». Хорошо, я это сделаю, раз меня просят избиратели.
– Вы первым заявили о себе как о кандидате на пост президент-электа и опубликовали свою программу. Не было опасений, что оппоненты воспользуются вашими наработками для создания своей версии программы?
– Время шло к выборам, а из Москвы не было никаких известий – кто будет баллотироваться на должность следующего электа. Мы привыкли, что вопрос о новом президенте решается кулуарно и очередь из потенциальных президентов давно выстроилась и без нашего участия. Прошел последний нацсовет – как принято у нас в последнее время – на повышенных тонах, но вопрос о выборах сам собой замялся, и имя преемника так и не огласили. Вакуум длился день, два, неделю. Собственно, программа развития РГР у меня сложилась давно. За последние три-четыре года в рамках повседневной работы в Северо-Западном регионе, из встреч с региональными лидерами у меня выкристаллизовалось внятное понимание, что нужно делать, и что надо менять в РГР.
Отсутствие преемника вновь указало: что-то не ладно в Датском королевстве – кризис повлиял не только на бизнес, но и на наши общественные институты. Кризис четко выявил коллапс в структуре управления нашим сообществом. Потратив две-три недели на консультации с регионами, я подготовил программу, во многом опираясь на опыт наших региональных лидеров, и открыто заявил о своем выдвижении и о своей позиции.
Мою программу трудно присвоить – это программа перемен, и реализовывать ее вряд ли кто решится, тем более московские коллеги. Нужен коллектив единомышленников и поддержка региональных лидеров. Оппоненты могут копировать отдельные элементы в угоду региональной конъюнктуре. Например, в Петербурге можно заявлять о том, что «прямое членство» – это основа основ, а в Екатеринбурге – рассказывать, что это рудиментарная форма и от нее нужно скорее избавляться. Или одни могут говорить об отсутствии необходимости в законодательных инициативах, вторые – рассказывать о СРО и законе о брокерской деятельности и о личном участии в работе каких-то там экспертных советов. Но такое возможно, пока нет четкой программы действий или она прописана в настолько неявной форме, что одни и те же тезисы можно трактовать в зависимости от ситуации. Основной тезис программы оппонентов – оставим все как есть и назовем красивым словосочетанием «сохранение традиций». Сила Программы регионов – в ее открытости и ясности. Именно поэтому она вызвала такой яростный протест у московского риэлторского истеблишмента. Она сплотила и недавних аппаратных противников. Посмотрите, в какие эмоциональные тона окрашены выступления оппонентов, диву даешься. Все вдруг озаботились спасением РГР. Непонятно только, от кого – от рядовых риэлторов или от региональных лидеров? В мой адрес валом посыпались оскорбительные заявления. Самое замечательное обвинение – в разжигании межнациональной (!) розни. Хочется спросить – это как? Как ее можно разжечь в рамках гильдии? Записка была чрезвычайно короткой, так, что я потратил пару минут на ее прочтение. Собственно, всем советую ее прочесть. Автор, кажется, штатный сотрудник ГРМО или МАР. Интересные выверты-перевертыши пера. Почитайте – это интересно! Иногда, для пущей убедительности, столичные авторы приправляют свои послания музыкальными заставками, например, цитатами из Высоцкого. Это, видимо, для давления на электорат. Пусть думают – уж Высоцкий-то не соврет, а под него можно и от себя прибавить пару строк для живости, авось, и пройдет. Я обязательно соберу все образчики заявлений–писем–открыток–посланий московских пиарщиков для отдельной публикации о методах работы столичных коллег. Но это – после выборов. А в ближайшие дни жду захватывающего продолжения… Время пошло…
– Как вы оцениваете современное состояние региональной политики РГР?
– РГР – объединение, сложное, многополярное. Но при этом вынужден констатировать, что риэлторы регионов попросту «варятся в собственном соку».Действительно, Москва далеко, и у нее свои задачи. В то же время за пределами Садового кольца тоже есть свои проблемы. И регионы разрабатывают собственные антикризисные стратегии, предлагают такие универсальные программы, как, например, «Пять стратегий». Эту программу сформулировало НП «РГР. Пермский край». Она может быть внедрена с учетом местной специфики и в других краях и областях. И каждый из регионов способен внести свой вклад в общее дело развития риэлторского сообщества. Естественно, что такие предложения нашли свое отражение в моей программе.
– Сейчас в условиях кризиса, когда бизнес испытывает определенные трудности, важно налаживать диалог с властными структурами. Что нужно предпринять риэлторам в этом направлении?
– Что бы ни говорили, Россия – чиновничья страна. Пока бюрократию мы не привлечем на свою сторону или хотя бы не убедим быть лояльной по отношению к профессиональному сообществу, мы не добьемся каких-то серьезных результатов. Нужны преференции, а они – в руках местных администраций. Нужны элементарные условия для развития бизнеса – вновь обратись к чиновникам. Здесь нужно работать пошагово, скрупулезно.
К сожалению, для чиновников по-прежнему непонятно – кто такой риэлтор и чем он занимается. Сейчас нам необходимо доказывать, что наш бизнес – социально ответственный. Я не понимаю, почему, допустим, в Вологодской области предприятия деревообрабатывающей промышленности могут получать преференции в рамках программы поддержки малого бизнеса, а риэлтерские компании – нет. Необходимо вести активный диалог риэлторов и власти, именно такая работа на местах сегодня особенно значима.
В Петербурге на 2009 год около 3,5 млрд бюджетных рублей выделены на госпрограммы в жилищной сфере. Это значительные средства в условиях кризиса. Понимая это, мы активно работаем с органами государственной власти. Пошагово прорабатывая алгоритм взаимодействия в рамках региональных программ. Процесс трудный, но он идет. То же в вопросах перевода помещений из жилищного фонда в нежилой. Этот вопрос значим для многих регионов. Однако он обставлен таким количеством препон и законодательной неразберихи, что требует проработки на федеральном уровне. То же – с переводом земель из одной категории в другую. Законодательное поле – самое непаханное.
Другой инструмент взаимодействия бизнеса и власти – проведение значимых мероприятий. Мы создали Петербургский ипотечный форум, организовали Гражданский жилищный форум – все это крупнейшие мероприятия, собирающие по 1–1,5 тысячи специалистов рынка со всей России. Создали систему консультационных пунктов и инфраструктуру, которую назвали «Жилищный проект», это ежемесячная выставка-семинар, которую посещают 5–7 тысяч горожан. Опять же, встроили «Жилпроект» в систему взаимодействия с органами госвласти. Я потратил три года на то, чтобы в консультационных пунктах у нас наравне были представители и госорганов, и бизнеса, и чтобы консультировали они по самому широкому спектру вопросов рынка. Аналоги «Жилищного проекта» уже есть в Нижнем Новгороде, Краснодаре. Это тот технологический инструмент, который позволяет нам не только взаимодействовать с органами госвласти, но и через систему консультационных пунктов, систему профессиональных мероприятий работать с горожанами и профессионалами и принимать участие в структурировании рынка.
– Программа действующего президента РГР Сергея Канухина коренным образом не отличается от вашей. С чего вы начнете реализацию вашей программы, если вас изберут президент-электом?
– Я опираюсь на складывающиеся традиции и продолжаю региональную линию. Если вы посмотрите, то в моей программе есть ссылки на программу Сергея Канухина. Но что может сделать один человек – один в поле не воин. Поэтому нужно укреплять позиции регионов реорганизацией правления, расширять функции института полномочных представителей, вносить технологические новации. В противном случае те, кто ближе к инструментам управления, всегда будут манипулировать нашим мнением, и наш голос – голос регионов – никогда не будет услышан. Поэтому нужно создавать систему подпорок, систему управленческих противовесов для того, чтобы регионы могли представительствовать и работать на федеральном уровне в полном объеме бок о бок с московскими коллегами. Нельзя превращать аппарат управления и нацсовет в арену для выяснения межличностных и клановых взаимоотношений. Если так будет продолжаться, то мы растеряем региональные союзы в самом ближайшем будущем. Для регионов есть более насущные вопросы.
– Закон о риэлтерской деятельности до сих пор не принят. Каковы его перспективы?
– Саморегулирование – это долгосрочная стратегическая задача, она предполагает ряд тактических мер. Закон о саморегулируемых организациях (СРО) подразумевает принятие отраслевых законов. Если мы хотим быть саморегулируемым бизнес-сообществом, то необходимо разработать свой собственный отраслевой закон о брокерской деятельности. Мы должны в нем прописать не только систему преференций, но и систему самоограничений. Камень преткновения – те компании, что останутся за рамками СРО. Получается, что они живут как хотят. Чтобы этого не случилось, нужно выстроить систему так, чтобы все были в нее включены. Все должно быть построено на единых принципах и стандартах. Но для начала мы должны в своей среде четко определить, кто такие риэлторы-брокеры. Физические лица, юридические, работодатели, индивидуальные частные предприниматели? И быть готовыми к конкуренции не только между компаниями, но и между профессиональными объединениями.
Нужно действовать постепенно. Для любого подобного закона главным требованием власти будет защита прав потребителей. Я не против этого, но – практика не должна быть аналогичной печально известному Федеральному закону № 214 «Об участии в долевом строительстве…». Этот закон так надежно защитил дольщиков от строителей, что потребовалось создавать обратную систему защиты, теперь уже застройщиков от дольщиков. Вот этого я и боюсь. Если проект закона о риэлторской деятельности не будет гарантировать защиты граждан на рынке недвижимости, законодатель отредактирует его таким образом, что никто из риэлторов не обрадуется. Следовательно, нужно долго и детально прорабатывать этот вопрос, проводя постоянные консультации в экспертных рабочих группах при комитетах Госдумы. Мы должны добиться того, чтобы депутаты говорили с нами на одном языке – языке рынка недвижимости. В противном случае можно наломать немало дров.
Пока же, после некоторого оживления по подготовке закона о риэлторской деятельности в начале 2000-х годов, мало что сдвинулось – и в понимании ситуации, и в ее развитии. Как-то самостийно движется процесс сертификации, что, в общем-то, может отдаленно рассматриваться как поступательное движение к саморегулированию.
– В последние годы операторов на рынке недвижимости все больше. Как вы считаете, путь РГР – это массовое движение риэлторов?
– Гильдия должна быть массовой и вовлекать всех операторов рынка в процесс самоидентификации профессии. Сегодня в регионах наблюдается, по меньшей мере, три самостоятельных направления работы: профсоюзы, союзы брокеров-индивидуалов и ассоциации работодателей-риэлторов. Мы должны думать о том, как создать такую систему, которая будет достаточно гибкой, чтобы вобрать в себя все эти течения.
– Какие проблемы сегодня возникают при соприкосновении трех этих течений и как их нужно решать?
– В период кризиса вторичный рынок недвижимости серьезно меняется. Только в Петербурге количество маклерских и «левых» сделок за последнее время удвоилось. Эту тенденцию можно отслеживать по данным Росрегистрации. Количество сделок через агентства уменьшилось в 2–2,5 раза, тогда как рынок «сжался» всего на 25%. Негативные тенденции особенно проявляются в филиалах агентств, когда материнская компания находится на удалении. Проще говоря, в малых фирмах, где каждый на виду. Мы прекрасно понимаем, что наши специалисты хотят зарабатывать больше, получать максимальный агентский процент. Во время кризиса взаимоотношения между работодателями и сотрудниками значительно накаляются. И мы не можем это игнорировать. Тем более что многие агенты и вовсе не считают себя обязанными своей alma mater. Таким образом, образовались две ветви: агенты – сотрудники компаний и предприниматели без образования юридического лица (ПБОЮЛ), самостийно работающие на рынке.
В итоге ситуация сегодня серьезно обострилась, профсоюзное движение в некоторых регионах уже готово охватить специалистов наших агентств недвижимости. Хотя это и сложно. В то же время свободные брокеры, не завязанные на агентствах, уже созрели до профессиональных общественных объединений. В Перми, например, ситуацию вовремя взяли под контроль – брокеров регистрирует сама региональная ассоциация. Пока эта проблема существует на уровне отдельных регионов, но дальше ситуация пойдет развиваться по всей России. Если мы не обратим на нее самого пристального внимания и не предпримем никаких действий на местах, искать рецепты на уровне Федерации будет уже поздно. Если создастся какой-нибудь межрегиональный союз брокеров-индивидуалов, то ситуация выйдет из-под контроля. Сейчас РГР – союз работодателей. Все инструменты – и сертификация в том числе – отвечают этой задаче. Обособление возможно, крупные компании могут обособиться и создать свои стандарты работы. Но тысячи брокеров, оставшиеся за красной линией, создадут свои стандарты. И эта ситуация явно обострится, как только мы серьезно возьмемся за проработку законов о брокерской деятельности и СРО. Вопрос доступа на рынок – краеугольный вопрос. Он важен для всех участников рынка. И не будет однозначно решен в только пользу работодателей.
– Что сегодня собой представляет брокер-индивидуал на рынке – это исключительно черный маклер, специализирующийся на отъеме квартир у маргиналов и их выселении за город?
– Я бы не стал всех ПБОЮЛ огульно называть черными маклерами. В большинстве своем – это знающие специалисты, бывшие сотрудники агентств, некоторые работают по договорам с материнскими компаниями. Пусть они работают несколько иначе, пусть у них нет юрадреса, обучаются они самостоятельно, но это – уже сложившаяся система. Ее корни уходят в глубину советской действительности, и даже отсылают к маклерской системе дореволюционной России. Так что это вполне сложившийся инструментарий, способный идеологически противостоять еще только складывающейся риэлторской модели. Маклеры готовы дорасти до уровня общественных объединений. Мы уже не можем не замечать этих тенденций. Тем более что они вполне могут опираться на институт «поверенных», описанный в Гражданском кодексе.
– Многие риэлторы считают, что маклерам вовсе не место на рынке. И нужно законодательно запретить им работать. Саморегулирование способно как-то решить проблему ПБОЮЛ?
– Я не считаю, что в нынешнем виде система СРО – это панацея. К сожалению то, что сейчас прописано в 315 Федеральном законе, – модель не рабочая. Строители, например, в итоге сумели добиться разделения профессии по основным областям – СРО для проектировщиков, СРО для генподрядчиков и т. д. И у них саморегулируемая организация – это, помимо прочего, система доступа к профессии. Если ты не член объединения – ты отлучен от рынка. В идеале так должно быть и у риэлторов.
Если мы будем двигаться в том же направлении, тогда понятно, зачем нам саморегулирование. Но, опять же, повторюсь – нам необходимо между собой договориться, кто такие брокеры, и в каком виде должен существовать закон о брокерах. Будет ли речь идти о юрлицах или о физлицах.
Если создается ассоциация брокеров-индивидуалов – она должна обеспечить всю систему базовых требований, тот же образовательный процесс, систему страхования ответственности и т. п. Это все можно сделать, например, по примеру СРО оценщиков, где СРО физлиц и СРО юрлиц объединены в единый союз. Понятная структура с едиными требованиями и стандартами.
– Альтернатива лицензированию – существующая система сертификации риэлторских компаний. Нуждается она в обновлении или вас все в ней устраивает?
– Мы должны понимать необходимость сертификации как рыночного инструмента. Как инструмента «отстройки» от компаний, не являющихся членами РГР. Должна решаться и задача продвижения бренда сертификации. Каждый клиент должен понимать: если он желает купить или продать недвижимость, то сделать это быстро, профессионально и безопасно ему может помочь только член РГР. Только члены гильдии сертифицированы, то есть соответствие их деятельности стандартам качества подтверждено.
Но сказанное выше – это лишь декларация о намерениях. На практике добиться решения этих задач не просто. Чтобы повысить число сертифицируемых компаний, нужно четко увязать стоимость сертификации с возможностями регионов и с возможностями самих компаний. Нужно оценить стоимость бренда сертификации, его эффективность, и резко снизить стоимость сертификации на время кризиса. Схема отчислений в центр на эти цели должна быть пересмотрена как на уровне Федерации, так и на уровне региональных профобъединений. А если мы хотим вовлечь в профессию, например, ипотечных брокеров и брокеров-ПБОЮЛ – у них должна быть своя система сертификации. Если создавать ассоциацию свободных брокеров – там должна быть своя система допуска в профессию. Не следует ставить ограничительных финансовых барьеров для тех, кто хочет с нами работать.
Можно пойти и иным путем – выделить для начала сертифицированные компании и объединить их в союз сертифицированных юрлиц. Так сделано, например, в Нижнем Новгороде. Но при этом и про нормально работающих брокеров забывать не стоит. Здесь есть ряд противоречий, которые нам еще следует не раз обсудить с регионами. Пока же система сертификации работает для ограниченного количества средних и крупных юрлиц.
– Но и здесь остаются нерешенными некоторые основополагающие вопросы...
– Например, почему-то нынешнее руководство РГР настаивает на тезисе «один регион – один профессиональный союз». Такой посыл ставит целые объединения в ущербное положение. Если бы мы уже вплотную подошли к созданию СРО, тогда возникли бы ограничения по количеству членов в объединениях. Но и действующее законодательство о СРО не предполагает ограничений по территориальному признаку.
Посмотрите, у строителей – ради допуска в профессию – готовы зарегистрироваться в качестве СРО столько объединений, что кажется – у нас не кризис, а вновь по весне обострился строительный бум. Их как раз и подталкивает к объединению, и даже на межрегиональной основе, необходимость соблюсти положение закона об определенном количестве членов в организации, претендующей на саморегулирование. В других регионах, например в Петербурге, строительных организаций с избытком – хватает на 5–10 таких СРО, то же – и в других городах-миллионниках. Это некоторое отступление, характеризующее ситуацию в целом.
В риэлтерском сообществе нет законодательного посыла к объединению. Риэлторская сертификация и стандарты, принятые РГР, едины для всей России. Так что если объединения готовы ей соответствовать, то почему не сделать столько территориальных органов по сертификации, сколько востребовано в регионе. Нужно Ярославлю два органа по сертификации – пусть будет два, нужно Кузбассу три органа по сертификации – пусть будет три. Объединения готовы взять на себя всю проблематику, связанную с институтом сертификации. И это говорит, с одной стороны, о востребованности этого института, с другой – о косности аппарата управления, не готового поступиться сомнительными принципами.
– А какие проблемы вы видите в продвижении бренда сертификации?
– Сертификация сегодня никак не поддерживается из федерального центра. Для ее продвижения требуются значительные средства, единая сквозная общероссийская реклама и весь комплекс промоушен-мероприятий. Нужно поставить вопрос: либо ситуация остается на том уровне, который всем знаком (однако никого не устраивает), либо мы оцениваем стоимость бренда сертификации, отчисляем определенные средства в Москву от регионов и на этом успокаиваемся. В данном случае продвижением сертификации занимается регион – он за нее отвечает, но и все средства аккумулирует региональный орган по сертификации. Если такая позиция не устраивает, то нам следует спросить у московских коллег: где же план продвижения бренда, и куда расходуются перечисляемые за сертификацию средства? Пока же сертификация больше напоминает сетевой маркетинг, а не о систему базовых ценностей.
– Вы уже говорили, что выступаете против прямого членства, как решить этот вопрос не задевая персоналии?
– В отличие от моих московских коллег, я никого задевать не собираюсь. Я хочу решить два вопроса. Первый – почему индивидуальные члены имеют преференции по отношению к компаниям, членам региональных сообществ. Мне говорят, что среди них немало заслуженных людей, они создавали гильдию и т. п. На мой взгляд, это отсылка к институту Почетных членов, но не более того. Нужно уважать региональные объединения и укреплять их заслуженными людьми. Если нет регионального объединения по месту «прописки» – пусть входят в ближайшие территориальные сообщества. Есть желание обособиться от регионов – пусть создадут свое объединение и вступят в РГР как межрегиональное сообщество. Но только представительствовать в нацсовете будут не все и не через одного, как сложилось у нас, а лишь одним голосом – как другие регионы. И второй вопрос – каким образом сертификация для прямых членов у нас тоже сложилась как для первых среди равных. Я не понимаю, как может сегодня, во время кризиса, куда-нибудь в глубь России отправиться столичный эмиссар по сертификации. Это несерьезно. Сертифицироваться же в местном органе по сертификации индивидуальному члену почему-то как-то не по чину.
– Вопросы информационных технологий в риэлторском сообществе сегодня выступают на первый план…
– Да, должна существовать ЕМЛС – система необходимая для внутренней коммуникации между фирмами. Базу данных обмена необходимо совершенствовать, и она должна быть воспринята рынком – без этого риэлтерское сообщество не может полноценно развиваться. С другой стороны, должна существовать и развитая система подачи информации вовне. И наша важнейшая стратегическая задача – свести все существующие информационные системы в единую российскую систему. Это может быть система партнерств с выбранным на основе тендера единым управляющим оператором. Но в любом случае это должна быть единая общероссийская система. То, что уже сделано, вызывает уважение, но еще далеко от завершения. Мне импонирует, что предложено создавать систему сервисов – объединенные базы данных, базы аттестованных агентов. Сложно подключать регионы, где нет ЕМЛС. Другая проблема кроется в раскрутке системы, как среди ее участников, так (когда мы говорим об открытых системах) и среди клиентов. Собственно, проблематика есть и между открытыми и закрытыми базами данных. Но информресурсы развиваются опережающими темпами. Быстрее, чем меняется идеология и практические подходы на рынке.
Да, раз мы говорим об информационных технологиях, хочу сразу отметить. Мне неясно, почему у нас до сих пор не принято использовать для межрегиональных совещаний возможности современных средств связи. Видео- и аудиосвязь через интернет – не новинка. Ее можно использовать в повседневной работе и прекратить дорогостоящие командировки в Москву. Любой региональный лидер сможет руководить комитетом гильдии или оказаться на совещании правления.
– Какие еще организационные изменения необходимы, на ваш взгляд?
– Не хочу вас утомлять разговорами об аппаратных перипетиях. Но замечу, система голосования (когда оно проводится на основании доверенностей) не вызывает уверенности в том, что принятое решение достоверно. Что это за доверенности, на какой срок даны, для решения каких вопросов – непонятно. Если пул доверенностей кому-то нужен (я понимаю – чем больше голосов, тем выше статус их владельца), то пусть хотя бы предлагают конкретные решения по вопросам, указанным в повестке дня. То есть это не доверенность «вообще» на все случаи жизни, а доверенность на изложение конкретной точки зрения по определенной проблеме. Это, естественно, заставит аппарат готовить вопросы повестки дня заранее. А желающим держать на руках побольше доверенностей придется элементарно ставить в известность о существе рассматриваемых вопросов тех, кто эти доверенности выдал.
– Какие проблемы в образовании вы видите и как их решать?
– В существовавшей ранее системе лицензирования было немало негативных моментов, но эта модель предполагала внятную для своего времени систему допуска в профессию. Обучали риэлторов и принимали экзамены специалисты из государственных органов. Это был действительно серьезный процесс. Так, в Петербурге привлекались специалисты из КУГИ, лицензионных органов, службы регистрации. Руководитель бизнеса понимал, что с этим чиновником он будет работать и дальше, потому старался найти общий язык.
Сейчас мы должны работать в предлагаемых обстоятельствах. Сразу скажу, мне не нравится добровольный характер сертификации. Она напрямую должна быть связана с системой доступа в профессию, но это, опять же, вопросы саморегулирования.
Сегодня необходимо принять решение об обязательной аккредитации программ учебных центров, а также о более серьезной аттестации специалистов, прошедших обучение в риэлторских агентствах, минуя аккредитованные учебные центры. Для этого при региональных союзах необходимо создавать аттестационные комиссии. В их задачи должна входить аккредитация учебных центров и анализ обучающих программ, созданных при различных фирмах. В перспективе необходимо предусмотреть возможность сдачи единого экзамена для всех специалистов, прошедших обучение. В регионах, где нет возможности обеспечить создание региональных учебных центров, следует предусмотреть возможность дистанционной сдачи единого экзамена.
Необходим единый экзамен (тест) для всех регионов России. Иногда говорят, что в каждом регионе своя специфика. Это верно, но, допустим, к 150 базовым вопросам прибавьте еще 50 – таких, которые отвечают специфике регионального рынка, и вы получите искомый ответ. И выполните федеральные требования, и привнесете местный колорит.
В перспективе РГР должна обеспечить условия подготовки рынка квалифицированных кадров – с тем, чтобы облегчить членам гильдии набор квалифицированного персонала. Региональным ассоциациям нужно теснее работать с учебными заведениями в качестве заказчиков и, в конечном итоге, опираясь на поддержку соседних территориальных союзов, создавать межрегиональные учебные площадки.
– Что бы вы хотели отметить, говоря о вашей программе развития РГР?
– Понимаю, что реформа системы управления и верстка новых планов и задач требуют сплоченного коллектива единомышленников и времени. Я уже говорил, что один, даже президент, – в поле не воин. Если региональные лидеры найдут в себе силы в сложных кризисных условиях уделять работе в гильдии время, то задача по обновлению гильдии будет выполнена, и РГР войдет в посткризисное время с новыми идеями и задачами. Гильдии уже 15 лет – это достаточный возраст, чтобы оценить пройденный путь и задуматься о том, что следует делать в следующие 15 лет.
