В европейских городах жилье на барже или понтоне – это модно и престижно. Владельцу плавучего дома достаточно арендовать участок у причала, подключиться к коммуникациям и платить по счетчикам за воду и электричество.
В России легализовать дом на воде сложно. Но, как ни парадоксально, это все-таки проще, чем согласовать превращение чердака многоквартирного дома в мансарду или, к примеру, узаконить коттедж на берегу – у воды. Ведь согласно российскому Водному кодексу береговые линии водоемов – народное достояние, их в принципе нельзя застраивать.
В то же время в Петербурге, городе рек и каналов, водная инфраструктура представлена в основном коммерческими объектами – плавучими ресторанами и прогулочными корабликами для туристов.
Частных домов, где живут люди, на реках и каналах всего четыре. А основная сложность в том, что их владельцам все приходится делать впервые: собирать документы, заключать договоры с удивленными поставщиками коммунальных услуг, изучать требования надзорных инстанций и правила безопасности на воде.
Как все начиналось
Дебаркадер, где проживает многодетная семья Афониных, пришвартован на набережной Ждановки, на Петровском острове.
В семье четверо детей, ждут пятого. В доме на воде четыре просторные спальни-каюты с индивидуальными санузлами, двухуровневая кухня-гостиная с камином.
Интерьеры кухни-гостиной (4 фото)
Есть также вторая гостиная с открыточным видом на Лахта-центр и выходом на верхнюю палубу, где батут, гамаки и барбекю. В общей сложности 240 кв. м отапливаемых жилых площадей, а всего – 800 кв. м.
По словам Даниила, идея поселиться на воде появилась, когда семья разрослась, а квартира в старом фонде на Васильевском острове стала тесна. Именно тогда, просматривая объявления на «Авито», глава семейства обнаружил полузатопленный дебаркадер.
Объект являл собой недострой. Когда-то это была «пожарка» – судно с деревянной настройкой (по иронии судьбы она сгорела). Предыдущий хозяин с компаньонами планировал превратить надежный остов из монолитного гидротехнического бетона в плавучий офис с рестораном и мини-гостиницей. Но из-за финансовых трудностей строительство остановилось.
К моменту, когда Даниил увидел свой будущий дом, выглядел тот жалко: в трюме стояла вода, а трехуровневая надстройка ржавела. На восстановление ушло около полутора лет, и три года назад семья Афониных переехала в новый дом на воде.
В гостях у Афониных
Сам дебаркадер – это плавучая платформа 10 на 35 метров 1960-х годов постройки. Платформа массивная, а благодаря двойным стеклопакетам в доме на воде всегда тихо, как на даче. «Если Неву штормит, только люстра чуть покачивается», – рассказывает хозяйка, дизайнер Анна Афонина.
Хозяин приглашает нас вниз, где расположены мастерская, котельная и множество просторных кладовок. Мы надеваем куртки и уличную обувь, ожидая оказаться в сыром корабельном трюме. Но здесь оказывается тепло, сухо и в то же время, благодаря хорошей вентиляции с рекуперацией, довольно свежо.
Работа продолжается по мере поступления средств. В ближайших планах главы семейства оборудовать спортзал, сделать баню с просторной купелью. Также он собирается устроить в трюме отдельную квартиру-студию с иллюминаторами – в качестве гостевой. Хотя как сказать: дети растут быстро, а подросткам требуется автономия. Поэтому свой домик тоже будет весьма кстати.
Лучше, чем загородный дом
По возможностям расширения, организации пространства и инженерному оснащению здесь многое как в просторном загородном доме.
Но есть несколько моментов, из-за которых владельцы жилья такого формата в Петербурге не готовы поменять его ни на дом, ни на квартиру.
Петровский остров, у которого пришвартован дебаркадер, застраивается фешенебельными жилыми кварталами. Здесь будут просторные и дорогие квартиры, но не будет водной глади за окнами. К тому же соседи не позволят вам сделать мастерскую в подвале, реставрировать старинную мебель или перебирать лодочный мотор во дворе.
Но есть и минусы, к которым нужно быть готовыми.
Наладить отношения с поставщиками коммунальных услуг также непросто. Они и рады подключать, и мощности есть – но потребитель, прямо скажем, для них нестандартный, не укладывающийся в рамки типовых договоров.
Основные статьи расходов – отопление и электроснабжение. Но все индивидуально. Например, в холодные месяцы Даниил Афонин вынужден тратить десятки тысяч, правда, не из-за того, что дом – корабль, а из-за сплошного остекления немаленького строения: львиную долю этого бюджета съедает топливо для пеллетного котла. В то же время его соседу зимний обогрев небольшого (две комнаты и гостиная), но хорошо утепленного домика на понтонах обходится в 5-7 тыс. руб. в месяц, что сопоставимо с зимней дачей.
Как легализовать дом на воде: теория и практика
Если в общих чертах, то дом на воде – это и недвижимость, и транспортное средство. Владение маломерным судном напоминает владение автомобилем: нужно иметь бортовые номера установленного образца и ежегодно проходить техосмотр.
При этом Гражданский кодекс РФ относит морские суда к объектам недвижимого имущества (ст. 130), подлежащим государственной регистрации, но не в Едином государственном реестре недвижимости, а, в зависимости от характеристик объекта, в одном из пяти судовых реестров.
Так, самоходные и несамоходные морские суда длиной до 20 метров и вместимостью до 12 человек требуют регистрации в Реестре маломерных судов. По факту регистрации судну присваивается номер, напоминающий автомобильный, а его владельцу выдается судовой билет.
Плавучие объекты свыше 20 метров вне зависимости от наличия двигателей регистрируют в Государственном судовом реестре. Список необходимых документов и сертификатов на порядок шире. Например, в числе необходимого – свидетельство о праве плавания под Государственным флагом РФ и судовой журнал.
В обоих случаях для получения судового билета владелец должен заплатить госпошлину (2 тыс. руб.), а регистрация производится в трехдневный срок. А вот чтобы собрать все необходимые документы и сертификаты, придется потратить десятки тысяч рублей и несколько месяцев.
Далее, чтобы получить место у берега и возможность легальной стоянки, владелец судна должен заключить с исполнительным органом государственной власти или местного самоуправления договор водопользования и получить в аренду участок водоема (в Петербурге эти вопросы в компетенции комитета по природопользованию, охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности).
На практике все также намного сложнее. Чтобы снизить коррупционную составляющую, процедура формализована, чиновникам предписано заключать все договоры с хозяйствующими субъектами только на аукционно-конкурсной основе. Но как раз здесь получается все наоборот. Интересант затрачивает сотни тысяч рублей на подготовку. Затем приглашаются все желающие поучаствовать в аукционе, и в результате действий не вполне добросовестных субъектов, готовых «соскочить» за шести- или семизначные суммы, цены могут взлететь до астрономических значений.
Даниилу повезло. Через несколько месяцев аукционного марафона с шагом в семь копеек представитель конкурента на несколько минут опоздала. В результате ставка составила 64 руб. (стартовая цена – 5,7 руб.). Это условные суммы, на практике собственно за аренду водного участка хозяин теперь платит меньше 500 руб. в год (!). При этом, согласно условиям договора, ему нужно было согласовать программу наблюдения за экологическим состоянием водного объекта в Невско-Ладожском бассейновом водном управлении (30 тыс. руб. единовременно), а теперь приходится вести мониторинг и сдавать ежеквартальные отчеты забора проб и лабораторных исследований (около 2 тыс. руб. в квартал).
Понятное дело, что для предпринимателя, желающего открыть водный отель или ресторан, конкуренция, торги и встречные условия – родная стихия. Тем не менее Даниил Афонин продолжает мечтать о тех временах, когда представители водной инспекции и поставщики коммунальных услуг не будут удивляться, дома на воде станут в Петербурге обычным делом, а их владельцы начнут ездить друг к другу в гости.
Интересный объект городской среды
С традиционной точки зрения строительство дома на воде – затратный, рискованный и нерациональный путь решения жилищного вопроса. Он подходит не каждому и не укладывается в стандартные схемы с долевым строительством, ипотекой, жилищными субсидиями и встречными покупками.
Поэтому я засыпаю Даниила вопросами, что он будет делать, если что-то пойдет не так: домочадцы вдруг все как один пресытятся морской романтикой или затраты на содержание дома-корабля вдруг окажутся неподъемными.
Хозяин все расставляет по своим местам. Для него дом на воде не только жилище, но также увлекательный девелоперский проект – рациональный и до мелочей просчитанный. Это интересный объект недвижимости, который можно перепрофилировать и использовать в качестве коммерческого. Например, уютной семейной гостиницы или офиса, который вдобавок может перемещаться. Пока же, признается Даниил, получается наоборот: семья сдает квартиру, в которой все прописаны, а средства вкладывает в обустройство дома-корабля.
