Лет десять, а то и пять назад такое вряд ли было бы возможно. Так что отныне мы можем смело утверждать: современная Россия – это, действительно, «другая Россия», в том смысле, что теперь у нее «другие возможности».
Несомненно, победа олимпийской заявки Сочи – победа, прежде всего, политическая, и, прежде всего – лично Президента Путина. Разного рода «недруги» на этот счет наверняка будут «нашептывать»: дескать, имел место определенный сговор. Доля истины в этом наблюдении действительно есть: подписанное в Гватемале соглашение безусловно – «сделка». Если хотите – инвестиционная.
Не секрет, что в последние два десятилетия проведение олимпиад (в первую очередь, летних) стало делом не только престижным, но и коммерчески выгодным. Не случайно, в борьбу за право проведения летней олимпиады один за другим включились мировые мегаполисы: Нью-Йорк, Париж, Лондон. Города, традиционно олицетворяющие «большие деньги», демонстрирующие не столько «возможности развития», сколько шанс «реально заработать».
Второй эшелон претендентов – города, относящиеся к «развивающимся рынкам». Для них олимпиада – это, прежде всего, «девелопмент», причем девелопмент, оцениваемый не иначе, как в национальном масштабе – как своего рода инвестиционный импульс, «первотолчок». В России первыми, кто это понял, были петербуржцы: заявочная книга, разработанная в 1996 году для участия города в борьбе за право проведения летней олимпиады 2002 года, как девелоперский проект актуальна и поныне.
Но национальным проектом петербургская заявка 1996 года так и не стала. И не только по причине отсутствия финансовых гарантий федерального правительства. Есть и другая, более глубокая причина: олимпийский город – это место, где «приятно и полезно тратить». Тратить деньги. И не только в отдаленном будущем, но и в реальном настоящем.
