Ада Грызлова: "Духовность и бизнес могут сочетаться"

– Ада Викторовна, принято считать, что сфера образования – не самая прибыльная. Однако вы выбрали именно эту стезю. Не выгоднее ли было сдать здание, в котором располагается ваш вуз, в аренду, скажем, под офисы?

– В сфере образования я проработала долгие годы. Конечно, это призвание, но вы не правы, что это дело не приносит денег. Здесь есть свои плюсы, которые меня и привлекли. Во-первых, образовательный бизнес не связан с серьезными рисками, в нем не бывает форс-мажора. Мы оказываем услуги и при этом не вкладываем своих денег. Следовательно, не рискуем ими. Во-вторых, давайте посчитаем. Если говорить сухим экономическим языком, то наш институт занимает несколько тысяч квадратных метров. Немного, если следовать нынешним образовательным стандартам – а там есть определенные ограничения по соотношению учебных площадей и количеству студентов. Но студентов дневного отделения у нас всего 200 человек. Остальные – экстерны. У нас проходят обучение в качестве экстернов несколько тысяч человек. А поскольку обучение платное, Национальный открытый институт России Санкт-Петербург зарабатывает в несколько десятков раз больше тех сумм, которые мы могли бы получить, сдав наши помещения в аренду.

– Какое образование лучше, бюджетное или коммерческое?

– Конечно, коммерческое. В начале 90-х годов, когда все стало быстро меняться, в сфере высшего образования остро обозначился конфликт между преподавателем и студентом. К нам приходили и приходят повышать свой образовательный уровень взрослые, уже сложившиеся, руководители и специалисты, которым нужны конкретные знания. А преподаватели часто слишком академичны. Студент – причем бывает так, что они с профессором ровесники, – требует ответов на конкретные вопросы, а преподаватель не может их дать. Поэтому многие профессора и доценты из государственных вузов, приходя к нам, не выдерживали и уходили.

Мы – мобильны. Мы, коммерческие вузы, вынуждены быстро реагировать на все новое вокруг. Мы не ограничены жест­кими рамками: чтобы ввести в учебную программу новый предмет или исключить тот, который уже устарел, в государственном вузе нужно пройти такой сложный и долгий путь! Выдержать столько заседаний ученого совета!.. У нас все происходит быстрее и проще.

– Однако есть люди, которые получили образование еще в советское время, и, кажется, довольны...

– У меня есть четкое убеждение, что самое лучшее образование, которое давали в советское время, – это техническое. Ничего не хочу сказать плохого про гуманитарные учебные заведения, но мне легче всего работается с людьми, которые имеют диплом технического вуза.

Отличники моего поколения шли в технические вузы. Мы с мужем оба окончили школу с золотыми медалями. Я очень ценю в специалистах умение создавать законченные системы. Сама по специальности радиоинженер, и меня учили с нуля создавать законченную работающую систему, будь то какой-то цех по производству радиоаппаратуры или простой радиоприемник. Вот такой системности сейчас, на мой взгляд, в сфере образования не хватает.

– Какие законченные системы вы создаете теперь?

– Могу рассказать о нескольких проектах, работа над которыми идет в настоящее время. Рабочее название одного из них «Мультипарк». Этот парк займет площадь около 2 тыс. га в поселке Горская.

Пока подробности раскрывать не хочется, но скажу, что в парке будет три примерно равных по территории составляющих: академия детского спорта, конный клуб и киностудия. Замечу, что киностудия будет заниматься полноценным кинопроизводством, но будет включать в себя и развлекательную часть. Это будут аттракционы наподобие американского Дисней-ленда, только декорации будут создаваться на базе отечественных блокбастеров.

Это будет место активного и познавательного отдыха. Ни на какие дотации мы не рассчитываем, хотя большинство конных клубов в них нуждается. Для меня это все-таки бизнес. Боюсь, конечно, ошибиться, но, по моим сведениям, аналога такого парка пока в России нет. Будет тщательно продуман ландшафт. Разработкой концепции занимается архитектурное бюро Комитета по градостроительству и архитектуре.

– На каком этапе находится проект?

– В сентябре мы приступим к предпроектным работам. Мне хочется добиться в нашем парке сочетания гуманного, духовного начала, не отказываясь, впрочем, от известной доли прибыли.

– Это возможно?

– Безусловно. Мы тщательно продумываем каждый шаг на пути реализации проекта. Тем более что потребует он немалых инвестиций. У проекта будет несколько инвесторов, уже идут переговоры.

– А еще есть проекты, которым предстоит сочетать два начала: пропагандировать гуманизм и приносить прибыль?

– Есть проект создания культурно-исторического центра в Псковской области. Почему именно там, я объясню. Там находится имение Строгановых, оно сейчас пребывает в очень запущенном состоянии. Есть человек, который очень хочет и готов восстановить исторический облик этого имения. Это Элен Строганова, последнее ответвление знаменитой русской фамилии. Меня эта женщина привлекла своей культурой и безграничной любовью к России.

Сама она сюда впервые приехала в 1990-м году, уже будучи немолодым человеком. Она приехала с мамой. Вы помните, какие это были годы для России? Можете представить, в каком состоянии Строгановы застали свое имение под Псковом. Там и тогда они приняли решение помогать России. Надо сказать, что с такими людьми, как Элен Строганова, даже там, за границей, я чувствую себя более русской, чем здесь в России. Там, например, меня все понимают в моем увлечении лошадьми, всем понятно, ради чего я борюсь за гуманное к ним отношение. А здесь на родине все почему-то ищут какую-то подоплеку: чего на самом деле я хочу – то ли заработать деньги, то ли громкое имя.

– Как вы познакомились?

– Я познакомилась с Элен Строгановой на благотворительном балу в городке Давиле. Это под Парижем. Давиль – город светских раутов, высшего общества и шикарных вилл.

В этом городке снимался фильм «Мужчина и женщина». Но сама Элен человек вовсе не богатый. Всю свою жизнь она прожила во Франции и долгое время работала директором модного дома Ив Сен Лорана. Благодаря этой работе и своему статусу она завязала дружбу с самыми богатыми и влиятельными людьми мира. Это позволило ей перечислить большую сумму на восстановление Строгановского дворца на углу Невского проспекта и набережной реки Мойки, помочь еще целому ряду российских музеев. Всего ей удалось перечислить в помощь российским музеям около миллиона долларов. А вот в суждениях о восстановлении усадьбы в Псковской области баронесса Строганова была категорична. Она сказала, что это должны делать не иностранцы, а сами русские. Пока на территории России она нашла всего одного союзника – меня. Надо сказать, что на пути реализации нашего общего желания тут же возникли трудности.

– Трудности с поиском средств?

– Не только. Хотя и желающих помогать пока нет. Есть сложности юридические. Для официального перечисления денег необходим фонд, и фонд российский. Чтобы его зарегистрировать, госпоже Строгановой пришлось получать российское гражданство, а это заняло определенное время. Россиянкой Элен Строганова стала в этом году, однако бизнес-перспективы нашего проекта мы себе пока довольно смутно представляем.

Я очень хочу реализовать идею возрождения исторической усадьбы, и уверена, что даже такой проект сможет через какое-то время приносить деньги. Хотя и расположено поместье не в самом бойком месте, и удалено от каких-либо оживленных трасс. То есть сложностей множество. Пока же баронесса Строганова хочет добиться получения в аренду небольшого офиса в здании Строгановского дворца, восстановление которого, как я уже рассказала, во многом именно ее заслуга. Но из-за российских бюрократических сложностей долгое время даже этого сделать не может.

– Ада Викторовна, как еще можно использовать петербургскую землю?

– Мультипарк не единственный девелоперский проект, который будет осуществлен мною и моими единомышленниками под Петербургом в самое ближайшее время. Сейчас на стадии воплощения находится еще одна идея. Общенациональный фонд молодежных программ «Дар» совместно с Санкт-Петербургским государственным аграрным университетом создает совместный комплекс, который будет представлять собой модель современной деревни – деревни XXI века.

– Где раскинется будущая современная деревня?

– Под городом Пушкиным. Мы строим ее на земле, принадлежащей аграрному университету. Она будет немаленькая, порядка несколько сотен гектаров. Под конюшни, которые станут одной из главных составляющих комплекса, нам выделили несколько десятков. Для осуществления идеи фонд «Дар» и университет заключают договор о совместной образовательной деятельности. Для создания проекта мы пригласим хорошо зарекомендовавшую себя девелоперскую компанию. Наша современная европейская деревня будет создаваться на базе самых современных технологий. Я не слишком хорошо разбираюсь в аграрных вопросах, но знаю, что есть, например, современные технологии заготовки кормов и т. д. Для работы над проектом, безусловно, будут привлечены специалисты. Наша задача создать настоящую полнокровную деревню, способную жить и, следовательно, зарабатывать деньги. Мы намерены использовать в хорошем смысле этого слова интерес к русскому быту, появляющийся у пресыщенных загранпоездками туристов. Всем интересно попить парного молока, съесть огурчик прямо с грядки, подоить корову. В нашей деревне не будет грязи по колено, вони и всего того, что мы привыкли видеть в депрессивной глубинке. Мы хотим сделать такую деревню, которая зажила бы, и неплохо зажила, и зарабатывала бы деньги, и делала бы это красиво.

– Каковы сроки реализации проекта «образцовой деревни»? Когда первые туристы смогут приехать на огурчики и парное молоко?

– Тянуть мы не будем, думаю, что реализация проекта займет не более пяти лет.

– Правда ли, что идея создания этой деревни началась с вашего увлечения лошадьми и вашей борьбы за гуманное отношение к животным?

– Сначала мы не планировали делать бизнес-проект и зарабатывать на этом деньги. Надо помнить, что выделенные нам гектары – это целевая земля, поэтому стандартные подходы здесь не годятся. Главная функция этой земли – обучить студентов сеять, снимать урожай и т. д. Это образовательный комплекс, а лошади – одно из прекрасных учебных пособий. Все знают, как правильно содержать лошадей, но никто не знает, где взять на это деньги. Есть у вас лошадь, ее надо кормить, поить, и вам кажется, что ничего не остается, как только гонять ее и заставлять работать целыми днями. Все знают, как сеять и собирать урожай, но не знают, как при этом и выгоду получить, и не навредить природе. Раньше было все просто, был генплан. Каждый знал, кто, чего и сколько у него закупит. А потом вдруг появился рынок. Аграрный сектор оказался менее всех подготовлен к этому. Почему стали погибать конные заводы? Раньше приезжали и покупали в соответствии с планом, а потом перестали… Так вот, наша задача сделать так, чтобы человек научился зарабатывать деньги, не нанося ущерба природе. Это возможно. У нас есть образцовое конное хозяйство в поселке Янино. Там лошади проходят реабилитацию. Но в Янино маловато места. По всей видимости, центр будет полностью перенесен сюда, под Пушкин.

Еще раз подчеркну, что первоначально этот проект не был бизнес-проектом. И о прибыли мы начнем думать только тогда, когда будет полностью обеспечен учебный процесс для студентов-аграриев, студентов-коневодов. Кстати, скажу не без гордости: специальность менеджмент в конном производстве пока можно получить в России только в одном учебном заведении – Национальном открытом институте России Санкт-Петербург.

Текст: Ирина Полякова