Но главная беда даже не в этом, а в том, что желание российской власти доказывать свою эффективность в деле защиты прав граждан (что проявляется в непреодолимой тяге власти к законотворчеству) куда сильнее, чем осознанная потребность самих граждан в простом и понятном законе, эффективно обеспечивающим их частные права.
Произошла авария: упал кран, разрушен дом, погибли люди. Ясное дело – уголовное. Провели следствие, выяснили, кто виноват – наказали. Провели еще одно расследование, уже на тему «что делать» - пообещали усилить контроль. Усилили. Далее – забыли. Между тем, дело это не только уголовное, публичное. Оно также и частное – соседское.
Есть в цивилизованном мире такое понятие – «соседское право». Это когда законом или обычаем регламентируются пределы недопустимых действий соседей – владельцев пограничных земельных участков по отношению друг к другу: право одних свободно действовать (строить, дымить, шуметь и т.п.), не взирая на протесты соседей и право других – запрещать такие действия. Для последнего случая предусмотрен и специальный иск, именуемый «негаторным», который формально присутствует и в ныне действующем в России Гражданском кодексе.
Вот только применить его в нашем отечестве зачастую чертовски трудно, если это касается городских поземельных споров: ведь куда ни глянь, кругом одна земля – государственная. И хоть строят на этой земле частные застройщики, но ведь не свободно, а лишь с разрешения чиновника. Представляющего в одном лице: и заинтересованного собственника, и «закон», защищающий интересы его соседей.
